Говард Роберт - Ужас Пирамиды (Соломон Кейн - 8)
РОБЕРТ ГОВАРД
"Ужас пирамиды"
"Соломон Кейн - 8"
(Перевод с англ Ильи Рошаля, 1998)
Соломон Кейн, бесстрашный защитник слабых и обездоленных - один из
наиболее ярких и интересных героев, вышедших из-под пера Роберта Говарда.
Суровый пуританин, вооруженный острой шпагой и не знающими промаха
пистолетами, в одиночку встает на пути предвечного Зла, вырвавшегося из
самого сердца ада.
Соломон Кейн угрюмо рассматривал мертвую чернокожую девушку, лежащую
на тропе. По возрасту еще подросток, она и в смерти сохранила детскую
угловатость. Но ее худенькое тельце и не успевшие затянуться смертной
пеленой глаза, в которых навечно застыло выражение отчаяния,
свидетельствовали о мучениях, выпавших на долю несчастной. Пуританин
подумал, что смерть оказалась милосерднее к этому ребенку, нежели люди.
Своим наметанным глазом Кейн первым делом обратил внимание на раны,
оставленные тяжелыми кандалами на тонких кистях и лодыжках. На спине
негритянки виднелись глубокие крестообразные рубцы, оставленные бичом из
воловьей кожи, а на шее - следы невольничьего ярма. Соломон смотрел на
мертвую рабыню, и его бездонные ледяные глаза наполнялись недобрым, идущим
изнутри блеском. Если бы в них сейчас мог взглянуть тот зверь, что довел
несчастное дитя до такого состояния, он проклял бы день, в который появился
на свет.
- Неужто от этой мрази нигде нет спасения? - пробормотал он. - Даже в
этот забытый Богом край добрались...
Прищурившись, он глянул на восток. Практически на самом горизонте две
крошечные черные точки выписывали круги в ярко-синем небе.
- Стервятники, - продолжал разговаривать сам с собой англичанин. -
Стервятники отмечают их кровавую тропу. Воистину эти сатанинские отродья
несут с собой смерть и разрушение, и само Зло следует за ними. Что же,
вострепещите, исчадия ада, ибо не минует вас чаша гнева Господня! Несутся
уже за вами по пятам безжалостные псы ненависти, и спущены тетивы тугих
луков возмездия. Преисполнены вы, могущественные ко злу, великой гордыни, и
кровавыми слезами умывается чернокожее племя под вашим игом. Но уже близко
отмщение, и не в силах человеческих отвратить его, как не в силах
человеческих остановить багряный рассвет, сменяющий ночную мглу!
Пуританин проверил тяжелые пистолеты, заткнутые за широкий зеленый
кушак, мимоходом прикоснулся к кинжалу и привычно положил руку на потертую
рукоять тяжелой рапиры, неизменной его спутницы. Широким, упругим, но
удивительно мягким шагом - так мог бы двигаться леопард - он направился на
восток, а черная тень бежала перед ним по лесной тропе. Нутряная дикая
ярость наполняла обычно холодные глаза Соломона грозным блеском - так могла
бы светиться раскаленная вулканическая лава, до поры до времени
сдерживаемая тушей ледника. Его рука, сжимавшая длинный, резной, черный
посох с набалдашником в виде головы кошки, была тверже железа.
Несколько часов быстрой ходьбы - и англичанин заслышал впереди себя
обычный шум, сопутствующий невольничьему каравану. Сопровождаемая
погонщиками колонна рабов медленно и тяжело двигалась через джунгли.
Окрестности оглашали жалобные вскрики рабов, вопли и ругань надсмотрщиков и
резкие, как выстрелы, щелчки бичей. Через час Кейн уже нагнал караван. Он
беззвучно, словно дух леса, скользил между деревьями параллельно тропе.
Оставаясь незамеченным, англичанин внимательно изучал своих врагов. Соломон
немало времени провел в Дариенне и не только покрыл себя славой в сражениях
с краснокожими дьяволами, но и многое перенял из их ох
